И на третий день Олимпиады Soldier Hollow, где индивидуальными гонками дебютировали биатлонисты, не принес России триумфов. Зато -- принес скандал. Очередной -- с допинговым оттенком и организационными пробелами.
Вся прелесть и коварство индивидуальных гонок -- в существующей системе штрафования. За каждый промах судьи начисляют здесь по одной минуте. На этом погорели многие: и великие, и талантливые.
У женщин и мужчин в числе главных претендентов на медали, в том числе золотые, очень долго значились россияне. А их промахи -- наши разочарования -- совершенно не были продиктованы логикой борьбы. Так как индивидуальная гонка -- это гонка с раздельным стартом, все выводы делались после финиша последнего участника и достаточно условны. Но тем не менее. Альбина Ахатова дважды промахнулась на первом огневом рубеже -- и хотя в дальнейшем стреляла безупречна, сумела лишь замкнуть первую десятку. Светлана Ишмуратова вторую пулю послала в "молоко" на последнем, четвертом огневом рубеже -- и из призера, вероятного чемпиона, оказалась на восьмом месте. А Ольга Пылева, оставив на последней "стойке" две незакрытые мишени, подарила соперницам золото.
У мужчин Павел Ростовцев на втором рубеже промахнулся один раз; иначе претендовал бы на титул. Не дрогнула бы рука на последней стрельбе у Сергея Чепикова -- мог стать призером. Виктор Майгуров, не будь ошибки на третьем рубеже, стоял бы не на третьей ступени пьедестала, а на первой.
Россияне тяжело переживали неудачи. Обычно приветливая Пылева, проходя через микс-зону, даже не обернулась на просьбы подойти. Чепиков остановился с третьего раза и на одну минуту. Ростовцев тоже находился не в лучшем расположении духа. Однако подойдя к журналистам, он первым попросил слово:
- Я должен заявить, что сегодня меня на очередной раз вызывали на допинг-контроль. Второй раз за два дня. За полчаса до пристрелки. Значит -- за полтора до начала совернований. И если я все правильно посчитал, набрали три пробирки по 20 миллилитров каждая, вместо привычных 2 или 5 миллилитров. Всего из меня выкачали, наверное, уже поллитра крови. С этим надо что-то делать. Весь сезон меня выбирают жертвой. Прессинг допинг-контроля я ощущаю постоянно. Мне кажется, просто ищут повод для провокаций.
- Что, на ваш взгляд, нужно делать?
- Безусловно, должны вмешаться президент Олимпийского комитета России (Леонид Тягачев -- Прим. А.М) и председатель Госкомспорта (Павел Рожков -- Прим. А.М.). Мне кажется, эти вопросы можно как-то урегулировать на высшем уровне. Ведь еще два дня тому назад нам говорили: все ребята, вас оставили в покое.
- Но вы чувствуете хотя бы моральную поддержку руководства?
- Никакой поддержки нет. Практически есть только я и доктор.
Руководители российской делегации на Олимпийских играх узнали об истории с Ростовцевым позже журналистов. В Солт-Лейк-Сити они уже допустили несколько серьезных политических ошибок (например, выяснилось, что лыжница Наталья Баранова, вопреки официальному заявлению, по-прежнему находится здесь -- за нее "решили бороться", но сообщить об этом забыли. Иди "забыли"). Но на этот раз Тягачев сотоварищи действовали более четко и решительно. Уже ночью завершилось заседание оперативного штаба. Там было принято решение подать протест на результаты гонки: у Ростовцева взяли слишком много крови при проверке на допинг, он ослабел и не смог нормально пройти дистанцию.
Другие статьи на тему допинга.
